Да... У нас, в Чардыме, под Саратовом, не было пятнадцати минут, чтобы не прошло какое - нибудь суд
но. И длиннющие плоты с Камы, и скоростные, Метеоры и Ракеты, и "ретро - флот". И вот, ушло всё. И - всё Старшее поколение.
Река осиротела. Те же берега, то же небо, те ж острова на Волге - нечеловечески пустой. И -всё чужое.
Всё чаще приходит мысль о "добровольном уходе": мне "здесь" больше нечего ловить. "Былого не вернуть,
а будущего нету"
Штевнем раздвигая набегающую рябь воды по реке шел пароход. Что-то притягательное было в этом, манящее и зовущее вдаль. На подходе к пристани, словно оправдывая надежды ожидавших, над трубой поднимался султан пара, а уж потом доносился протяжный гудок. Мерно загребая плицами воду, пароход в развалку подходил к дебаркадеру, а порой и просто носом к берегу. Обычно по ночам сверкающие огнями пароходы встречали шумные ватаги юнцов. Иных-то развлечений в сельской глубинке просто не было. А это было нечто из другого мира, мира, где кипит жизнь. Вот и молодежь подспудно, своей душой, вместе с пароходом стремились в эту другую жизнь. Днем на пристанях к приходу судна собирался народ. Мужики за пивом, женщины за продуктами в виде конфет, колбасы и прочих изысков. Выбрав время стоянки, пароход под команду вахтенного штурмана «убрать трап…, отдать носовой», продолжал свой бег в круговерти рейса.
Пассажирские суда 50-х в качестве топлива использовали мазут, дым из трубы практически не шел, как это было присуще старым, дореволюционным пароходам, ходившим на дровах. Правда и это иногда случалось, но механики поколдовав над форсунками, быстро приводили работу котла в бездымный режим. Здесь все зависело от качества мазута, а у нас экономить любили. Большие застекленные ограждения давали возможность обозревать работу паровой машины с главной палубы. Мальчишки иногда часами, застыв, стояли у открытых для вентиляции переборок машинного отделения. Смотря на бег шатунов, завораживающе мелькавших перед глазами, и впитывали в себя запахи разогретого машинного масла да негромкий шум работающей машины. Во время работы она издавала легкий шипящий звук пара проходящего через парораспределительное устройство цилиндров высокого и низкого давления. На ходу слышны были только ритмичные удары плиц по воде, да ощущалось равномерное продольное покачивание судна, связанное с особенностями работы паровой машины. Не редки были случаи, когда жители районов Западной Сибири проводили свой отпуск на борту пароходов. И это не смотря на то, что существовали туристические маршруты по Оби на теплоходах. Очевидно, здесь сказывалась экзотика путешествий именно на этих судах.
Еще долго на водных просторах Оби трудились пассажирские суда дореволюционной постройки, типа «Карл Либкнехт» (бывший «Иван Корнилов»), «Пролетарий» (бывший «Товарпар») так и более молодые - «Шевченко», «Пожарский». Со временем на смену им пришли новые, более комфортабельные суда 737 проекта, Венгерской постройки. На судоверфи Обуда для Западно-Сибирского речного пароходства было построено шесть судов: «Бийск», «Новосибирск», «Барнаул», «Томск», «Владивосток» и «Омск». Развитие скоростного флота на Оби привело к снижению пассажиропотока на судах этого типа. А создание сети автобусного сообщения сократило до минимума потребность в пассажирских судах. Вначале 80-х были сняты с линии и списаны последние суда «Барнаул» и «Омск». Так завершилась многолетняя эксплуатация паровых колесников на Оби. По-разному сложилась судьба обских пароходов. «Новосибирск» стоял после списания под базой отдыха, «Бийск» в г. Колпашево, Томской области, в качестве гостиницы. Позднее перевели его в Мегион, где он благополучно сгорел. «Новосибирск» же потом на волне капиталистической эйфории порезали на металл. «Омск» был отбуксирован в Сургутскую РЭБ флота под общежитие. В 1987 перевели в Тюмень, там он и сгорел. О дальнейшей судьбе п\х «Барнаул» ничего не известно.
