Сообщений в теме: 446

[Антон Ефимов]

Мда, по ощущениям Куйбышевское цветёт нынче сильнее нежели в прошлом году и уже в русловой его части выше Казани...

[Антон Ефимов]

"Афоня" вновь плетётся позади - заходил он в Чебоксары на полчасика ранним утром для посадки/высадки. Соответственно в Казань он прибывает по графику в 14:30 (мск) - на полчаса позже нас.






В Козловке люди отдыхают, купаются, да и понтон на месте...

[Антон Ефимов]

Тем временем мы уже миновали Зеленодольский железнодорожный мост. После обеда прибываем в Казань, где, не изменяя традициям, у нас запланирована поездка на природу - на Голубые озёра близ посёлка Щербаково.

[Антон Ефимов]

В Казани ошвартовались в 14:20 (мск). Там нас уже поджидал теплоход "Козьма Минин" и его группы, натурально так пошедшие на демонстрацию, не иначе

[Сергей Иванович]

А вариант Нижний Новгород - Ростов - Нижний Новгород существовал?

[Антон Ефимов]

В Казани посетили систему Голубых озёр у окраинных посёлков Щербаково и Крутушка Авиастроительного района города. Большое Голубое (ниже моста через Казанку на Казанской Объездной дороге автомагистрали М7), Проточное и Малое Голубое (выше моста по течению Казанки). Озёра являются старицами реки Казанки, протекающей в непосредственной близости, осложнённые котловинами карстового происхождения. На дне озер лежат слои голубой глины - именно она придает водоемам столь волшебный и насыщенный голубой цвет. Благодаря нескольким подземным родникам и тем ручьям, что бьют у самой поверхности озера, температура в любом из цепочки водоемов, не зависимо от размера, придерживается около 6°C, иногда снижаясь на 1-2 градуса в зимнее время.

Езды от Речного порта до места высадки для посещения Малого Голубого озера примерно 40 минут на такси. Сам неспешный осмотр Проточного и Малого Голубого озера с протоками занял примерно час времени:

[Антон Ефимов]

В конце поездки заглянули и к Большому Голубому озёру, посетив водопад на одной из проток:






Да и по лесу успели прогуляться немного:


Вернулись к причалу около шести вечера, а в 18:30 (мск) отправились в рейс.

[Антон Ефимов]

А вариант Нижний Новгород - Ростов - Нижний Новгород существовал?

Нет, разбивали только по Ростову-на-Дону, и отрезок Москва - Ростов выбрали достаточно быстро, а вот несколько кают на обратный участок до сих пор в продаже.

[Антон Ефимов]

Голубые озёра в Казани - конечно, вещь! Никакой тебе городской суеты - лес, шелест воды, свежий воздух - полное умиротворение. Недостаток только один - злобное комарьё! Тем не менее туда хочется вернуться! Перед возвращением в речной порт Казани успели лишь заскочить к фонтану у театра Камала:


В речном порту по-прежнему обретался теплоход "Козьма Минин", впрочем, наш Бенька тоже


Счастливо, Казань! Нам пора дальше по маршруту!

[Антон Ефимов]

В настоящую минуту мы уже бодренько рассекаем воды Куйбышевского ниже Казани, вечереет...


Некому теперь помахать... Эрнст Галимович, светлая память!


Программа передач на завтра:

[Антон Ефимов]

Ещё немного классика, изумительный же слог! Хотя, надо признать, Казань здорово похорошела в новейшей истории...

"Ещё лучше Казань с Волги… Перед вами вырезывается вся она со своими белыми домами, зелеными раинами садов, колокольнями и минаретами многочисленных мечетей. Белый кремль на холме с пресловутой башней Сумбеки, белые стены монастыря, всё это сползает вниз, умаляясь и умаляясь, пока не пропадет в зеленой сочной ложбине, чтоб сейчас же массой татарских домов, перемешанных с красивыми силуэтами мечетей, взбежать наверх. Чем дальше относит пароход, тем таинственнее и туманнее дали, тем больше скучиваются башни, колокольни и минареты, так что под конец весь город кажется состоящим из них… Еще несколько минут, и чудная панорама полувосточного города уходит на зеленый выступ берега, оставляя на душе впечатление какого-то поэтического сна. Если б приволжские города были также хороши вблизи, как и издали!"

[Антон Ефимов]

Впереди у нас ночное свидание с Камским устьем. Хотя и Волги-то в естественных берегах давно уже нет здесь, и время года - вовсе не весна, но всё остальное - в точку!

"Красота окрестностей отсюда делается поразительной. Я не знаю ничего живописнее этих мягко зеленеющих понизей, нежные, бархатистые луговины которых прорезаны лазорево-золотистыми воложками камских разливов. Если хотите, тут нет ландшафта, нет рамки для картины. Нет гор, которые окаймляли бы привольные глади; нет так называемого у живописцев пятна, главного фокуса, вокруг которого группировались бы прелестные детали этой чудной панорамы. Куда ни кинь взгляд, везде ширь и даль, везде зелень, вода и небо – не нужно видеть их сочетание, нужно видеть эти извивы берега, эти жемчужные облака, отраженные в спокойном зеркале Волги, эти весенние поросли, чтоб разом почувствовать себя счастливым и веселым. Кажется, какое ни будь горе, придешь на Волгу – и позабудешь его!

Летит чайка-мартын, всё выше и выше забирается она в небесную глубь, точно до облака хочет добраться… Вот-вот утонет… Нет, замерла и словно плавает в лазури, широко разбросив белые крылья… Видит она под собой вечное чудо природы… Видит она под собой то, что не видать нам, видит, как две сестры реки сливаются в одну неоглядную реку, видит, как Кама и Волга с разных концов, сквозь леса и луга, сквозь горы и понизи, сквозь татарскую и мордовскую глушь бегут одна к другой, чтоб обняться здесь и спокойно, рука об руку, докатиться до прибрежных волн далёкого и знойного Каспия…

Далеко отошли горы от того места, где свиделись две сестры, точно не хотят они, хмурые, мешать их счастливому свиданию… Раздвигаются зеленые понизи, всё шире и шире раздвигаются они – ведь не малые дети Кама и Волга, надобен им простор неоглядный, чтоб на свободе, на ничем не возмущаемом приволье, соединить свои голубые воды… Шире и шире раздвигаются понизи, и глубже и глубже смотрится в воду лазурное небо со всеми своими серебряными тучками, точно не наглядится оно на безмятежное счастье двух сестер красавиц…

А там, дальше, за зеленой понизью, за лесной синью – какие туманные манящие дали… Ни птице, ни человеку не разглядеть их, а только сердце подсказывает, только греза дорисовывает эти неопределенные контуры… Там красота несказанная, там неведомая глушь… И куда ни обернешься – нигде нет пределов взгляду. Не стоят перед ним хмурые горы, не стесняют его близкие леса… Везде лиловатые, нежно-туманные тонны воды, зеленые луговины и манящие дали… Точно красавица непокрытая раскинулась перед вами с гордым сознанием своей божественной прелести. Не хочет она скрывать от взгляда ни одной детали своего чудного тела – потому что во всякой черте его – красота. Знает она, что перед таким дивным совершенством только молиться будет смертный, знает, что тут не место святотатству и земной страсти… Знает и спокойно улыбается вам, отражая в бездонных очах своих голубое небо и ещё привольнее раскидываясь на мягкой понизи своего на диво сотканного ковра… И стоишь ты над ней очарованный, и обидно и больно тебе, что пароход грубо отрывает тебя от этой картины…"

[Антон Ефимов]

Продолжение избранного из очерка Евгения Рябчикова "Волго-Дон" (1954)

"Весной 1948 года в междуречье Волги и Дона приехал начальник Гидропроекта и главный инженер Волгодонстроя Сергей Яковлевич Жук. С ним прибыла группа ведущих работников Гидропроекта. Медленно двигались машины по выжженой солнцем земле. Инженеры часто останавливались, чтобы выслушать доклады работавших здесь изыскательских партий. Стояли жаркие дни. Дул раскаленный ветер. Сергй Яковлевич, чуть сутулясь, внимательным взглядом своих черных спокойных глаз осматривая местность, отдавал короткие указания. Центром всей великой стройки был избран Калач-на-Дону – старинный большой казачий хутор, прославившийся на весь мир тем, что в годы Великой Отечественной войны вблизи него произошла историческая встреча войск Сталинградского и Донского фронтов, замкнувших кольцо вокруг вражеских армий.

Обычно в будни на улицах хутора бывало совсем пустынно. Не спеша проедет воз, оставляя за собой тучи пыли, пересечет дорогу казачка, закрыв лицо белым платком, и снова тихо и безлюдно; словно в дрёме застыли прижавшиеся к Дону маленькие глинобитные домики... И вдруг зашумел, оживился старый Калач. Уже в марте 1948 года здесь обосновалась оперативная группа внось созданной строительной организации – Волгодонстроя, приехали первые бригады рабочих, около маленькой железнодорожной станции Донская, рядом с её тупиком, на пустыре стали расти служебные здания. С каждым днём людей прибывало всё больше и больше...

В апреле территория строительства была разделена на несколько отдельных районов. Донской район начинался от Дона, от «устья» будущего канала, и заканчивался у истоков речки Карповки. На её берегу, километрах в десяти от Калача, стояло селение Ильёвка; тут же поблизости, в займищах, раскинулись хутора Зеленый, Платонов, Скачки, Советский. Жителей этих хуторов оповестили, что всю пойму Карповки займёт водохранилище, будут возведены плотина, насосная станция, шлюз, а населению надо перебираться на новые места. Колхозники решили создать из небольших партий объединенный колхоз и с помощью государства возвести поселок на высоком берегу будущего водохранилища.

В самом центре Ильевки по условиям проекта намечено было сооружение шлюза №13. На улицах появились вехи с надписями: «Верхняя голова шлюза», «Нижняя голова шлюза». Начали прибывать строители, и сразу остро встала проблема воды. Вода в Карповке горьковато-солёная, мутная, неприятная на вкус, да и мало её: после паводка влага задерживается лишь в старицах. Этих запасов не хватило бы строителям и на два дня. Геологи указали, где бурить артезианскую скважину, через короткое время оттуда забил фонтан чистой холодной воды.

- От смелых планов, от картины будущего приятно кружится голова, - волнуясь говорил нам главный инженер Донского строительного района Владимир Иванович Севастьянов. – Но чтобы будущее стало реальностью, нужно заниматься будничными делами...

От подготовительных работ зависел весь дальнейший ход строительства. Важно было создать необходимые условия для работы людей и машин, - это именно то, что в значительной степени решало успех дела. Прежде всего надо было построить подъездные пути. За несколько месяцев в степи возникли железные и шоссейные дороги общим протяжением свыше полутора тысяч километров, над балками и руслами речек протянулись фермы мостов, издалека пришла в степь электрическая энергия, вдоль будущей трассы канала стали вырастать жилые поселки со школами, клубами, детскими яслями, поликлиниками.

Подготовительные работы велись не только на территории Волго-Дона. Его «тылы» раскинулись на сотни, порой за тысячи километров от трассы канала. В степи не нашлось камня и песка нужного качества, и карьерные хозяйства были созданы на Кубани, в отдаленных районах Ростовской и Сталинградской областей. Каменную крошку везли из Махачкалы, камень доставляли из Пятигорска от подножья Бештау, из станиц Усть-Быстрянской, Репной и Жирново, гравий – из Гулькевичского карьера на Кубани, песок – из Дубовки на Волге. Под Куйбышевом заработали специально созданные для Волго-Дона большие механические заводы, на Ветлуге и Каме были организованы мощные лесные хозяйства. Карта «тылов» стройки поражала обилием точек, треугольников, квадратов. За каждым таким знаком был крупный завод, карьер, леспромхоз, база горючего.

День и ночь шли грузы на стройку – по земле, по воде, по воздуху. Стройка обзавелась собственным флотом – во Волге и Дону пошли десятки буксиров и барж с крупными буквами на бортах: «ВД»; по стальным путям в полупустыне мчались десятки паровозов и сотни вагонов с теми же буквами «ВД» на стенках; в небе появились самолеты, и на их фюзеляжах и крыльях четко проступали всё те же две буквы: «ВД».

- Приходилось летать в бураны, песчаные смерчи, в жару и морозы, в туман и снегопад, - рассказывал летчик Волго-Дона Иван Михайлович Куксай. – Не бывало дня, чтобы мы не получали экстренных заданий. Нам, летчикам, хорошо было видно с воздуха, что происходит в степи. Сперва летали только к геологам, привозили им продукты, воду, газеты. Пусто тогда было в степи. Потом начали летать уже и к строителям. День ото дня полётов становилось всё больше и больше. И степь изменилась: стали появляться дома, участки дорог, базы горючего, котлованы для фундаментов. И, наконец, двинулась техника. Летишь и видишь: с эшелонов сгружаются в степи тракторы, самосвалы, скреперы, выстраиваются в ряд и тут же – на трассу..."

[Антон Ефимов]

"В газете «Сталинградская стройка» в конце 1949 года печаталась своеобразная летопись Волго-Дона, которую вел строитель Геннадий Луппов. Эта хроника далеко не отражает всего многообразия жизни великой стройки, но и в таком виде она представляет интерес: по ней можно судить о темпах строительства. Приводим некоторые записи:
1948 год.
Сентябрь. На площади павших борцов в Калаче заложены фундаменты четырех восьмиквартирных домов для работников Волгодонстроя. Создан новый, Калачевский строительный участок.
Октябрь. В Красноармейске на берегу Волги закончена постройка двух больших домов: в них разместилось управление Красноармейского строительного района. Заложены фундаменты ремонтно-механического завода, завода шлакоблоков и автобазы.
Ноябрь. Создан политический отдел строительства Волго-Донского судоходного канала.
1949 год.
Январь. С Уральского завода тяжелого машиностроения прибыли четыре мощных гусеничных экскаватора СЭ-3 – «Уральцы».
Февраль. В Береславском, Донском и Красноармейском районах началось строительство больших клубов, поликлиник, школ.
Март. Закончена сборка «Уральцев» в Красноармейском районе. Машины вручены бригадам Дмитрия Слепухи и Михаила Корикова. Трехкубовые экскаваторы-лопаты встали в забой: начали вынимать грунт около первого и второго шлюзов. Экскаваторщик Василий Торочкин установил рекорд по выемке грунта.
Апрель. Началось строительство большой автомобильной магистрали Красноармейск – Калач.
Май. В Донском районе начата выемка грунта под котлован шлюза №13. Заложены фундаменты пришлюзового поселка. Скреперы приступили к выемке грунта для плотины.
Июнь. Прибывает техника: машины, экскаваторы, скреперы, бульдозеры. Остро ощущается нужда в механизаторах. Решено готовить основные кадры на стройке. В системе Волгодонстроя создан большой учебный комбинат, который в короткое время подготовит более 10000 механизаторов.
Июль. 22-го вышел первый номер многотиражной газеты «Сталинская стройка». В этом номере экскаваторщики-стахановцы Красноармейского района В.И. Торочкин и П.М. Дрокин обратились с призывом ко всем экскаваторщикам начать социалистическое соревнование.
Сентябрь. Сдана в эксплуатацию самая большая линия телефонной связи стройки: Калач – Ново-Соленовск. На строительстве Цимлянского гидроузла роют котлован под здание гидроэлектростанции, производят намыв перемычек, ограждающих котлован от донской воды, монтируют три земснаряда. В Красноармейском районе 15 водителям присвоено звание «Лучший шофер». В Калаче сдано в эксплуатацию 10 новых жилых домов.
Октябрь. Экскаваторщик Иван Селиверстов на «Уральце» №186 вынул за смену 3000 куб. м. грунта. Участок гидромеханизации, работающий в районе входа в канал со стороны Волги, выполнил годовой план выемки земли. При центральной больнице канала открыт рентгеновский кабинет. В Донском районе открыта баня. Из Ново-Краматорска прибыли в Красноармейский строительный район части двух шагающих электрических экскаваторов ЭШ-1. В Донском районе начал работать энергопоезд, который обеспечивает электрической энергией весь экскаваторный парк Донского и Калачевского районов. В остальных районах ещё работают малые передвижные электростанции. Экскаваторщик Митрофан Кирсанов на однокубовом экскаваторе вынул за смену 1120 куб. м. грунта, выполнив две с половиной нормы. В Донской район прибыли два шагающих экскаватора ЭШ-1.
Декабрь. В Береславский район прибыли опытные пятнадцатикубовые скреперы. Из Свердловска на станцию Тундутово прибыл железнодорожный эшелон с деталями сверхмощного экскаватора-гиганта ЭШ-14/65...

Правительство СССР, принимая в 1948 году решение о возобновлении работ на Волго-Донском соединении, рассчитывало, что строительство будет вестить не менее 5-6 лет и канал войдёт в строй к 1954 году. В целях ускорения ввода в эксплуатация Волго-Донского водного пути, а также учитывая успешный разворот строительных работ и высокую оснащенность Волгодонстроя мощными экскаваторами, строительными механизмами и транспортными средствами, позволяющими полностью механизировать земляные и бетонные работы, Совет Министров счел возможным пересмотреть своё прежнее решение. В конце 1950 года было опубликовано правительственное постановление о том, что уставновленный ранее срок создания Волго-Донского водного пути сокращался на два года. В 1952 году по новому каналу должны пойти корабли".

[валера ш.]

Повезло Вам , вчера был первый день когда запустили большой фонтан на Кабане. Под одной версии ждали когда подрастет потомство у лебедей

[Антон Ефимов]

Утро 28 июля 2016 года встречаем на просторах Куйбышевского водохранилища, впереди уже просматривается Тольятти в утренней дымке.

[Антон Ефимов]

Цветение на Куйбышевском в самом разгаре! Пожалуй, активнее нежели в прошлом году, да и пованивает иногда так, что хоть топор вешай...










В Тольятти прибываем по графику в 11:30 (мск), возможно, что подойдём раньше. Ничего не придумывали, поедем с автобусной в технический музей Автоваза.

[Антон Ефимов]

Повезло Вам , вчера был первый день когда запустили большой фонтан на Кабане. Под одной версии ждали когда подрастет потомство у лебедей

Валерий, любопытно! Хотя замечали и в прошлые годы, что включали этот фонтан далеко не всегда...

[Антон Ефимов]

Продолжение избранного из очерка Евгения Рябчикова "Волго-Дон" (1954)

"Пятидесятый год был на исходе... Самолёт летел над замерзшей Волгой. Внизу расстилалось приволье заснеженной реки, уходили к мглистому горизонту бескрайние степи. В морозной дымке скрылась Ахтубинская пойма, и только хорошо был виден всхомленный правый берег Волги с громадами зданий и цехов. Сталинград!

Пролетели над местом, где сооружается грандиозная Сталинградская гидроэлектростанция. По берегу расположились дома строителей, темнели буровые и триангуляционные вышки, шли поезда, грузовики... Под Сталинградом Волга резко меняет своё течение, круто поворачивая к востоку. Почти в центре излучины, на обрывистом правом берегу реки, лежит южный пригород Сталинграда – молодой промышленный город Красноармейск. Его затон и судоверфь защищены от льдов и половодья длинным песчаным полуостровом, против которого начинается ровная и четкая, словно прорезанная резцом по граниту, широкая трасса Волго-Донского канала.

Взору открылась гигантская панорама строительства. Степь была покрыта лесом экскаваторных стрел и хоботов портальных кранов. Самолёт пошел на посадку. Зима в тот год не была ровной: то валил хлопьями снег, то наступала оттепель. Строители шутили: Волго-Дон заранее изменил климат, сделал его приморским. На берегу в лицо бил снег – с реки дул ветер. Но никто из нас не замечал ни слепящего снега, ни ветра. Мы были захвачены картиной стройки. Старый бакенщик повел нас по вязким сугробам Сарпинского полуострова.

-Сарпа, последний приток Волги. Мелкая она, Сарпа, - рассказывал он. – По весне, конечно, бурлит, а летом ребенок перепрыгнет через нее. И ничего тут не было – степь одна... А теперь – вон что делается.
- Да где же она, Сарпа-то?
- Опоздали, - отвечал бакенщик. – На год бы раньше приехали, ещё застали бы. Нынче нет уже Сарпы...

На месте, где было устье этой мелководной речонки, теперь зиял широкий, похожий на раструб, вход в канал; оставалась одна лишь земляная перемычка, отделяющая котлован первого шлюза от Волги. Ворота Волго-Дона! На берегах канала вырос новый Красноармейск с прямыми улицами, с отличной школой-десятилеткой, уютным клубом, с обширными гаражами и мастерскими. Машины углубляли дно канала, укалдывали бетон, подавали металлическую вязь арматуры. Слашались гудки паровозов, сирены экскаваторов, сигналы автомобилей, лязг железа, шум моторов... Здесь возводился шлюз №1.

Стройка до предела насыщена механизмами, - рассказывал начальник политотдела строительства канала Михаил Ильич Вязовиков. На выемке котлована работают экскаваторы, скреперы, бульдозеры; бетон готовится на специальном заводе-автомате; бетонную массу доставляют автомобили; арматурные фермы заранее подготавливаются на арматурном дворе и спускаются в блоки портальными кранами. Всё механизировано! Человек не прикасается руками к земле – он только управляет машинами. Теперь на стройку будет прибывать всё больше и больше техники, - машины заполнят территорию Волго-Дона...

Шлюз – сложное гидротехническое сооружение. Вес десятков тысяч кубометров воды и самого судна очень велик, поэтому днище и стенки камеры делаются чрезвычайно прочными. В первом шлюзе Волга-Дона днище должно быть особо прочным, так как шлюз находится всего в 170 метрах от Волги и, помимо давления массы воды сверху, ему постоянно придётся испытывать ещё давление грунтовых вод снизу. Этим объясняется то обстоятельство, что для шлюза №1 пришлось рыть особенно глубокий котлован: вынуто было около полумиллиона кубометров грунта, и тогда дно котлована оказалось на 20 метров ниже уровня Волги. Для сооружения стенки и днища камеры использовано 80000 кубометров щебня, 30000 кубометров песка, 2000 тонн цемента, 7000 тонн металла.

Много хлопот доставили строителям шлюза №1 грунтовые воды. Шлюз возводился буквально на плывунах. Подземные ручьи все время стремились прорваться на строительную площадку и затопить котлован. В прежнее время строительство шлюза в таких условиях было бы вообще невозможно. Но советские инженеры смело вступили в борьбу с коварным и грозным противником и победили его. Для защиты котлованов от напора подпочвенных вод обычно применяется вертикальный дренаж с помощью буровых труб. Всю строительную площадку первого шлюза широким кольцом опоясали аккуратно покрашенные тесовые домики, в которых работали насосы глубинного водоотлива, откачивавшие воды из грунта.

Но такой способ дает эффект только в грунтах, хорошо пропускающих воду; в районе же строительства шлюза №1 водоотдача грунта оказалась небольшой, и одни только насосы глубинного водоотлива не в состоянии были надежно защитить котлован от подпочвенных вод. Тогда было использовано новейшее изобретение – иглофильтры. Две с половиной тысячи иглофильтров, окружившие котлован многоярусной гидрозавесой, в сочетании с насосами глубинного водоотлива помогли окончательно обезвредить подземные воды.

Пока мы ходили в ту декабрьскую пору по котловану первого шлюза и знакомились с техническими новинками, пришло тревожное сообщение: на одном из откосов котлована мерзлую землю пробила вода. Вскоре на место происшествия примчался грузовик с иглофильтрами. Несколько рабочих подхватили на плечи «иглы» и быстро доставили их в котлован, где светилась безобидная на вид выбивавшаяся из недр студеная водичка. Не останови эту струйку, позволь ей расшириться, набраться сил, и воды хлынет в котлован, обрушит глинистые откосы, погребет в завалах и оползнях бетон, арматуру, машины...

Собранные иглофильтры моментально были подключены шлангами к водопроводным магистралям. По внутренним трубам иглофильтров к отверстиям насадков устремилась под напором в несколько атмосфер вода; она размывала грунт. Трубы с поразительной быстротой погружались в землю. Как только иглофильтры исчезли в грунте, заработал насос. В трубах образовалось разрежение (вакуум), и грунтовая вода, угрожавшая строителям, пошла в коллекторную магистраль, а из нее – по трубам в Волгу.

Водопонизительные установки на одном лишь строительстве первого шлюза ежесуточно откачивали 20000 кубометров воды – почти полтора миллиона ведер!"

[Антон Ефимов]

Уже швартуемся у речного в Тольятти, правым бортом